С. Линяев
ЦАП
(Центр Авторитетных П..децов)
Правдивое сатирическое произведение
со скромным авторским загибом
(2004 г.)
Действующие лица:
Прослушиваемые авторы/исполнители:
Стас
Миха Панк
Авторитетные П..децы:
Полина Гэ – секретарь жюри
Жюри:
Никакий Говорилыч Непруха – Центровой Нападающий на искусство
Нетуш Взбзделыч Кругленький – Заслуженный Компетент страны
Обломиса Завалиевна Пенсия – Народная Ценительница песен и плясок
Притоня Кудряшок – Известный Жёсткий Корректор Москвы
Недадим Кукуич Борода – Отпетый Критик России
Ия Костыль – молодой, но уже поддающий надежды бардашка
Осуждаемые бездарности Первого тура:
Боря Гребенщиков
Серёжа Есенин
Беллочка Ахмадулина
Юра Шевчук
Саша Пушкин
Место действия:
ЦАП в Доме Культуры Тачаночного Завода Ленинской Пионерии (ДК ТЗЛП)
Время действия:
Март 2004 года
1.
Комната № 1.
За столом сидит Полина Гэ. Заходят Стас и Миха Панк.
Стас: Здравствуйте. Мы хотели бы поговорить с секретарём, Полиной Гэ. Как нам её найти?
Полина Гэ: Я – Гэ.
Стас: Вы? Прекрасно! Ещё раз здравствуйте. Меня зовут Стас.
Миха Панк: Меня – Миха Панк.
Полина Гэ: Очень приятно! Прямо кайф!
Стас: Случайно узнали о вашем Центре Авторитетных П..децов и о проходящем здесь Конкурсе… Дело в том, что мы немного сочиняем и поигрываем на гитарках… Вопрос: можем ли мы каким-то образом поучаствовать в данном мероприятии в качестве прослушиваемых авторов-исполнителей?
Полина Гэ: 665 Московский Конкурс бездарностей?
Стас и Миха Панк: Да.
Полина Гэ: Хотите в нём участвовать?
Стас и Миха Панк: Да.
Полина Гэ: В качестве прослушиваемых бездарностей?
Стас и Миха Панк: Да.
Полина Гэ: Ещё два дебила! Боже мой, какое у.бище!.. Ах, простите, вырвалось. Вы знаете, к сожалению Первый тур уже закончился…
Стас и Миха Панк: Вот досада!
Полина Гэ: Но можно что-нибудь придумать…
Стас и Миха Панк: Было бы здорово!
Полина Гэ: Вот что, смертнички: через пару дней у нас будет СОВОК – это Слёт Отмеченных Весенним Обострением Критики. Там жюри из наших Авторитетных П..децов соберётся осуждать бездарей Первого тура. Я могу попробовать вписать вас в план мероприятия за скромное вознаграждение…
Стас и Миха Панк: Отлично! А много надо денег?
Полина Гэ: Пятьдесят восемь миллионов! Да ладно, спокуха, сынки, чё с вас, нищих поэтиков, взять-то! Так приходите, я нынче до жути добрая!
Стас и Миха Панк: Огромное спасибо, Полина! Придём! До свидания!
Полина Гэ: Чао!
Стас и Миха Панк уходят.
2.
Через пару дней.
Коридор перед комнатой № 2.
Стоят Стас и Миха Панк.
Стас: Как, Мих, волнуешься?
Миха Панк: Немного. А ты?
Стас: Есть чуток… Что будешь исполнять?
Миха Панк: Две вещи: «Эпоху Водолея» и «Русь непредсказуемую». Ну, я решил, что тут нужно что-то цензурное – неизвестно, какие люди там заседают… Не всем может понравиться что-нибудь типа: «В Русском Поле растёт По.бень-Трава, зелена, свежа и мягка…».
Стас: Это точно. Крепкие слова их, наверное, не порадуют… Это ж Центр П..децов, культурное заведение, и здесь тебя, Панк, за одно твоё такое имя могут завернуть!
Миха Панк: Да… Придётся представиться как-нибудь по-другому. А ты что будешь петь?
Стас: А я – первую лёгкую, чтобы въехать в обстановочку, называется «Такая же, как я», шутливая лирика, и бардовскую «Мой Высоцкий», как раз, по-моему, в тему.
Миха Панк: Интересно, что им нужно? Надеюсь, там не деды какие-нибудь маразматические сидят…
Стас: Да нет! Думаю, там вполне вменяемые люди – сейчас ведь не совок всё-таки уже! Время другое, время играть честно! Всё нормально будет…
Появляется Полина Гэ.
Полина Гэ (открывая дверь комнаты № 2): Хай, ребята! Что, пришли, не зассали?
Стас и Миха Панк: Добрый вечер, Полина. Нет, не зассали – выпили, правда, грамм по триста для стойкости грифа и стройности струн…
Полина Гэ: Ну, молодцы! Проходите пока, сейчас и жюри ненавязчиво подтянется…
Все втроём заходят в комнату.
3.
Комната № 2.
Стас и Миха Панк сидят на диванчике в углу и подстраивают гитары. Полина Гэ на столах расставляет стаканы и тарелки с печеньем. Входят члены жюри – Никакий Говорилыч Непруха, Нетуш Взбзделыч Кругленький, Обломиса Завалиевна Пенсия, Притоня Кудряшок, и осуждаемые бездарности – Боря Гребенщиков, Серёжа Есенин, Беллочка Ахмадулина, Юра Шевчук, Саша Пушкин.
Жюри: Всем бонжур! О, чаёк халявный! Печеньице!
Полина Гэ: Угощайтесь!
Члены жюри рассаживаются за столы, наполняют стаканы чаем, набивают рот и карманы печеньем. Бездарности скромно садятся на деревянные лавки у стеночки.
Никакий Говорилыч Непруха: Я смотрю, нас тут уже до фига пришло… Ну, что, разрешите тогда представиться, а заодно уж и представить моих коллег. Меня зовут Непруха Никакий Говорилыч, я – Центровой Нападающий на искусство, можно коротко – ЦеНа. Те бездари, кто пришёл на осуждение Первого тура, должны знать свою ЦеНу! Я, признаться, мечу в председатели жюри, поэтому говорить сегодня буду много и красиво. Теперь, значит, жюри. Рядом со мной – мой старый, но ещё работающий языком корефан – Нетуш Взбзделыч Кругленький, Заслуженный Компетент страны, сокращённо – ЗэКа. Далее. Полина Гэ – секретуточка нашего жюри… Обломиса Завалиевна Пенсия – Народная Ценительница песен и плясок. Ей, как говорится, х.й в рот не суй – отгрызёт нафиг, я пробовал! И слева от Пенсии сидит Притоня Кудряшок – Известный своей жёсткостью Корректор Москвы. Все вопросы о безмазовости ваших сочинилок и бренчаний, пожалуйста, к ней.
Нетуш Взбзделыч Кругленький: Дорогая Притонечка, я тут кое-что прихватил с собой к чаю, не желаете ли подкорректировать в соседней комнате?
Притоня Кудряшок: Отчего же не желаю, Кругленький Вы мой! С наслаждением подкорректирую! Пойдёмте, что у Вас там…
Нетуш Взбзделыч Кругленький (Никакию Говорилычу Непрухе): Мы тут отлучимся на ту сек, всё равно ещё не все собралися!
Никакий Говорилыч Непруха: Что ж, отлучитесь, отлучитесь. Вы-то, Нетуш Взбзделыч, ещё в состоянии что-то корректировать, а вот мне опосля Пенсии только чаёк гонять с печеньками…
Нетуш Взбзделыч Кругленький и Притоня Кудряшок, хихикая и показывая факи в сторону Никакия Говорилыча Непрухи, уходят.
Никакий Говорилыч Непруха: А, чуть не забыл: немного позже ещё должны подойти два наших боевых товарища – Недадим Кукуич Борода, самый Отпетый Критик России, и Ия Костыль, молодой, но уже поддающий надежды бардашка. У них травмы разной степени тяжести, полученные на прошлом осуждении бездарностей. А пока мы их ждём, предлагаю поиграть в литературные обзывалки. Я начинаю: Обломиса – кастанедовская штучка!.. Полина Гэ – черновик Керуака!..
4.
Там же. Через ту сек.
Возвращаются слегка разлохмаченные, помятые, уставшие, но удовлетворённые Нетуш Взбзделыч Кругленький и Притоня Кудряшок.
Никакий Говорилыч Непруха: Вернулись, не нае.нулись! Мы тут уже все изъёрзали – как вы там, что вы там, кто на ком и чего в кого?.. Хорошо, займёмся, наконец, делом. Борода с Костылём до сих пор не соизволили появиться, поэтому начинаем без них. Кто первый встал, того и тапки! Слёт Отмеченных Весенним Обострением Критики прошу считать открытым.
Аплодисменты, звон стаканов, вопли «Ура!» и «СОВОК жив!».
Никакий Говорилыч Непруха: Мне тут Гэ шепнула, что у нас вырисовываются небольшие изменения в программе мероприятия. Вот, понимаете, появились очередные две бездарности, желающие нас развлечь своими бесценными для человечества произведениями (тычет пальцем в Стаса и Миху Панка). Ну-ну, похохочем! Предлагаю сначала этих господ и заслушать, пока ещё чаёк не остыл, а затем, так сказать, на сытый желудок, лениво осудить выступавших ранее го.донов. Ну, а под конец, если не будет совсем впа.лу, дадим нашу единственно возможную оценку сегодняшним деятелям. Все согласны?
Все: Согласны! Согласны! Пусть эти сначала выступают! В центр комнаты их! Туда их! Так их! Мать их!..
Никакий Говорилыч Непруха (обращаясь к Стасу и Михе Панку): Итак, кто из вас, хорьки, первым осмелится нарушить умиротворённость нашего СОВКА своими трынди-брынди?
Выходит Стас. Садится на подставленный кем-то стул.
Стас: Добрый вечер. Разрешите представиться – меня зовут Стас. Прежде чем я начну играть, хотелось бы поблагодарить Вас за предоставленную возможность продемонстрировать Вам свои творения…
Хруст печения. Хлебания чая.
Стас: Я подготовил сегодня две вещи…
Чавканье. Чья-то отрыжка.
Стас: … первая – такая лёгкая, просто чтобы немножко освоиться…
Чей-то пердёж.
Стас исполняет:
Я-то знаю, как жить, если быть одному –
Можно просто плестись, не искрясь, не звеня…
Ну, а ты – распахнись! Что-то я не пойму:
На хрена тебе жизнь, если в ней нет меня?..
Я не сильно верю в силу слова,
Но не рвусь в достоинства рубля.
Мне по сердцу размечтаться снова:
Где-то есть такая же, как я.
Где-то, по неведомым тропинкам,
Шлёпает моё второе «ты»…
Рыжая?.. Брюнеточка?.. Блондинка?..
Гений, или кто там, красоты!
Кто ты? Продавщица ли на рынке,
Топ-модель, стоишь ли у станка,
Вечная студентка ли во ВГИКе,
Или же дошкольница пока?
Может быть, ты сочиняешь песни,
Может, пишешь неоавангард…
Что тебе сегодня интересней?
Ты скажи – я буду только рад!
Смотришь ли по телеку мультфильмы,
Ползаешь ли дома нагишом?..
Если знаешь Майка – это сильно.
Если любишь Цоя – хорошо!
Кто же ты, бредущая навстречу?
Где ты пропадаешь столько лет?
Без тебя – я так недолговечен!
Без тебя – меня частично нет…
Но, возможно, и с тобой – такое:
Тянет на Великие дела!
Хочется вишнёвого настоя,
И ещё – хоть капельку тепла…
Значит, нас лепили по шаблону.
Я постигнул сущность бытия!
Просто мы с тобою – пара клонов,
Если ты – такая же, как я.
Песня заканчивается. Жидкие аплодисменты.
Стас: Спасибо, спасибо! Вы замечательная публика!
Звон нескольких мобильников.
Стас: Следующая песня – посвящение Великому русскому Поэту – Владимиру Семёновичу Высоцкому.
Исполняет:
Не скатиться б к банальности штампа!
Не врасти б рожей в маску и грим!
Не для боя с лучами от рампы –
Чтобы помнить и жить за ним.
Сколько вылито водки в награду!
Сколько выбрано правильных слов!
Для меня – это просто «что надо»,
И во мне – это просто Любовь.
Называться всего лишь поэтом…
Быть артистом… Считаться певцом…
В рамке так недостаточно Света!
В рамках смазано даже лицо!
Ройте глубже, кидайте точнее!
Сердце скачет, как конь вороной!..
Он был Нервом на скрученной шее,
Самой первой гитарной струной.
Он был Наше, Родное, Большое!
Настоящим и честным был он!
В сером обществе – чистой Душою,
Рваным Голосом тихих времён.
Он не вышел ни званьем, ни ростом…
Но Великим плевать на размер!
Нам – ребятам, которые после –
Показал он хороший пример.
Так болеть за старушку Россию!
Так страдать за тебя, человек!
И гореть, и творить, что есть силы!
И уйти, не простившись, навек…
Не ревите, не лезьте на стену!
Он оставил – мне было пять лет –
На Таганке – и имя, и сцену,
На Каретном Большом – пистолет.
И теперь – каждый может подняться:
Мол, Володька – мой старый дружок!
Я не смею во всём сомневаться…
Я ему возвращаю должок.
Не скатиться б к банальности штампа!
Не врасти б рожей в маску и грим!
Не для боя с лучами от рампы –
Чтобы помнить и жить за ним.
Песня заканчивается. Мёртвая тишина.
Стас: Спасибо, дорогие!
Полина Гэ: Тебе, дружок, спасибо. Иди отсюда!
Стас садится на диванчик в углу комнаты.
Никакий Говорилыч Непруха: Ну, кто там следующий? Не томи, быстрее начнём – быстрее кончим!
Выходит Миха Панк. Садится на стул.
Миха Панк: Здравствуйте.
Никакий Говорилыч Непруха: Короче!
Миха Панк: Меня зовут Миха П… Просто Миха.
Никакий Говорилыч Непруха: Да пой уже давай!
Миха Панк исполняет:
То берёза, то рябина,
То болото, то канава.
То гонима, то любима.
То впустую, то во славу.
То гнёт-иго, то победа.
То на небо, то под гору.
То заучиваем веды,
То шлём ругань да укоры.
То рассветы, то закаты,
То метели, то туманы,
То молитвы, то набаты,
То иконы, то стаканы.
То вкушаем плотью солнце,
То гордимся погребами,
То в пылу спешим бороться
С безымянными врагами.
То смрад-навье, то Мамая
Гоним вон семью плетями,
То душевно распиваем
Водку с потными чертями.
То с Отцом-Христом, то с батькой
Поднимаем кверху знамя.
Ох, тоскливо да несладко
Засияет наше пламя.
То мечами, то бичами
Вышибаем дым столетий,
То тоскливыми очами
Смотрим, как резвятся дети.
Не брани, Господь, нас грешных,
Сохрани поля и лесы.
Что ж ты, Русский дух, опешил?!
Расступитесь, злые бесы!
Песня заканчивается. Обломиса Завалиевна Пенсия демонстративно падает со стула.
Миха Панк: Благодарю за внимание! Следующая – историческая, о России.
Чей-то храп.
Миха Панк исполняет:
Страницы Звёздной Книги Коляды
Пророчат нам Эпоху Водолея,
А мы кладём на древние плоды
И запускаем в наши души Змея.
Забыто всё! Прошедшие года
Окутала туманная завеса.
И наша слава сгинет навсегда,
Как уничтоженная Летопись Велеса.
Смотри! Дегенераты-демократы,
Припудривши свои большие жопы,
Забыв про то, что все мы азиаты,
Пытаются рубить окно в Европу.
Мы азиаты. Да! Но только не такие,
Что жили жизнью кочевой измены,
Мы оседали с племенами Кия,
Хорива, Щека, Руса и Словена.
Мы отвергали грязь и злость кимеров,
Разврат и роскошь царства поздних скифов,
Сражались яро с греческой химерой,
А стали отголосками их мифов.
Но мы внутри себя копили силы,
Когда смеялись лютые пожары,
Когда войска кровавого Аттилы
Прошли по землям Буса Белояра.
И видно кто-то проклял наш народ,
Поклявшись довести нас до заката.
Встал камнем племенной солнцеворот,
И брат пошёл с мечом на брата.
И почернел когда-то белый снег,
И усмехнулся яд у изголовья,
Тогда явились Рюрик и Олег
Объединять славян мечом и кровью.
Похоже, надо было больше поджигать…
Сердец, стоявших у предсмертного одра,
Чтоб мы хотя б чуть-чуть смогли понять
Кто мы… Когда душила нас Орда…
Когда мы зрели герб ливонских смут…
Когда сожгли Москву лучиной чести…
Когда нас гнал тоталитарный кнут…
Поймите, РУССКИЕ… Что мы должны быть вместе!
Поймите, ведь мы можем, но молчим,
Однако каждый тянет на себя, потея.
Не надо… У нас общий флаг и гимн!
Уже пришла Эпоха Водолея!
Песня заканчивается. Притоню Кудряшок тошнит. Нетуш Взбзделыч Кругленький требует прекратить похабщину в присутствии дам.
Никакий Говорилыч Непруха: По-моему, мы достаточно наслушались. Молодой человек (обращается к Михе Панку), потрудитесь съе.аться куда-нибудь, чтоб я Вас долго искал!
Миха Панк садится на диванчик в углу комнаты.
Никакий Говорилыч Непруха: Так, дамы и господа, сдаётся мне, нам нужен лёгкий перекур после всего услышанного. У кого коробок и папироски?
Жюри удаляется...
Полная версия проиведения сомнительной ценности - см. http://www.stanislavlinyaev.narod.ru
Отредактировано юг без признаков севера (2006-03-28 11:47:33)
